Записи в дневнике позволяют проследить и эйфорию, и агонию оккупантов на крымской земле, а также настроения населения города. Несомненно, Федор не представляет собой всех жителей Евпатории, но таких, как он, было немало. Уже 26 декабря 1941 года дневниковая запись позволяет считать его пассивным сторонником победы Германии.

Продолжение. Начало в «ЕЗ» № 36 от 10 апреля с.г.

«Я себя не считаю живым»

«Для меня все равно, лишь бы скорей мир, а то все надоело». После победы советских войск под Москвой, на Сталинградском, Кавказском фронтах и на Кубани враг оставался еще очень сильным, злым и жестоким. Оккупанты систематически привлекали евпаторийцев к оборонно-фортификационным работам на Перекопе, перевалах и на побережье. Запись от 2 декабря 1943 года: «Сегодня по радио объявили чтобы население города сдало весь хозяйственный инвентарь: тачки, лопаты, кирки и т.п.».

Выход советских войск к Керченскому проливу нагнал фашистам страху. 28 октября в дневнике появляется очередная запись: «Сегодня в городе то что всех лошадей позабирали на дороге прямо распрягают и забирают воинские части. Что то будет. Страшно. Слухи об эвакуации». Еще 26 сентября, задумываясь о будущем, Федор заносит в дневник очередную запись: «Крым находится на осадном положении. Скоро будет в окружении или оставлен. Вот чего я сильно боюсь если придется эвакуироваться что тогда делать как и куда ехать. Еще все больные. Многое было бы приготовлено на зиму. Хлебные карточки. Так опасно что будут эвакуировать. Ведь тогда останемся без денег и хлеба».

В октябре – ноябре 1943 года в Евпаторию нахлынули беженцы с Кавказа и из Керчи. С ними отступили воинские части, мирные жители и просто гонимые ветром войны люди. Советская авиация по ночам начала бомбить крымские города. Федор пишет об охватившей Евпаторию панике, участившихся случаях грабежей оккупантами и мародерами из местного населения. Активизировались полицаи и румыны.

«Сегодня, 4 ноября, ночью у нас опять воры, т.е. Румынские солдаты охотились за добычей. Зашло человек 8 и начали брать кролей они пищали отец услыхал и вышел так один солдат наставил на него наган тогда он закрыл дверь и он несколько раз выстрелил. Отец кричал и они убежали забрав два кролика. По радио на украинском языке передали что бои у Херсона и Керчи». 5.XI.1943. «Сегодня нашего зятя Савву забрали в плен увезли в Симферополь бедный попал очень там будет плохо». 6.XI.1943. «Сегодня читал газету «Освобождение» от 6.Х.1943 и сводку от 3.XI с.г. бои идут на подступах Крыма и у южной части г. Керчи. По всему видно и в разговорах видно что и в Евпатории должен быть скоро десант. Это верная смерть как его пережить и вообще я себя не считаю живым. Я надеюсь лишь только на судьбу». «Вчера у нас был обыск, жандармерия искала казенного имущества» – это написано 10.XI.1943 года. А вот запись от 6.01.1944 года: «Говорят что мужчин с деревень позабирали и с города берут с 1910 по 1925 года рождения. Куда не известно». 8 января 1944 года: «Говорят что с города мужчин которых забирали вывезли сегодня неизвестно куда. Эх, это самое страшное что же делать и как быть с живыми». Холуи-«добровольцы» подобно крысам бегут с тонущего корабля: «Завтра добровольцев отвозят морем в Одессу» – запись 13.01.1944.

Особенности евпаторийского холокоста

Позволим себе небольшое хронологическое отступление в отношении первых месяцев оккупации Евпатории нацистами. История не знает такого цинизма в массовом уничтожении людей по расовому, политическому и национальному признаку, когда ценность человеческой жизни свелась к нулю. Запись в дневнике: «21 ноября 1941 г., пятница. Есть приказ чтобы все евреи явились для эвакуации. Но куда не известно».

Собирая информацию о жутких событиях холокоста в Крыму и Евпатории, я записал рассказы очевидцев о том, как евреям было приказано нашить на одежду желтые звезды Давида. В казармах бывших курсов командиров зенитной артиллерии по проспекту Ленина и в школе по ул. Фрунзе были собраны евреи, которым гитлеровцы обещали переезд в Америку или на Землю обетованную. Каждому разрешалось взять с собой по два места груза. Ключи от домов и квартир приказано было сдать властям.

Некоторые евпаторийцы отговаривали соседей-евреев от регистрации и эвакуации, предостерегая об опасности расстрела. Но те, как правило, отвергали помощь, говоря, что должны в полной мере разделить судьбу своего народа. Отметим, что на тот момент в оккупированной Евпатории остались в основном евреи-бедняки, Образованные люди, имевшие общественное положение и денежные средства, успели эвакуироваться еще до прихода фашистов. Тем не менее, еврейское население города поверило немцам и, готовясь к отъезду, просило соседей присмотреть за своим жильем и имуществом, обещая отблагодарить по окончании войны.

С утра к назначенным пунктам сбора со всего города пошли люди – старики и молодые, женщины с младенцами, инвалиды на костылях. Все несли с собой узлы, чемоданы и пищу в дорогу. Отягощенные вещами, взволнованные суматохой, криками и плачем, люди мало что понимали. Немцы предложили доставить вещи на вокзал грузовиками в сопровождении стариков и больных. Груженые машины и люди под охраной фашистов и полицаев направились колоннами на Красную горку и в район аэродрома к месту расстрела… Сколько в этом трагичном исходе было жертв? 500, 600 или 700…

На другой день соседи расстрелянных людей, ничего не знавшие о трагедии, приносили к местам сбора евреев продовольственные передачи, и полицаи с ухмылкой принимали их, чтобы потом сожрать все самим.

Приводим в этой связи записи из дневника. «26 ноября 1941 г. среда. В воскресенье с утра вывезли всех евреев но точно никто не знает говорят что всех расстреляли да и сам видел как сгружали одежду с машин в казармы». 8 декабря, четверг. «Работа идет плохо потому что за деньги ни чего не купишь. Вчера якобы перестреляли всех крымчаков. Скоро наверно и караимам будет также».

13 декабря 1941 года. «В городе очень неспокойно разговор такой что якобы цыган расстреливают… О войне ничего я не знаю потому что радио не говорит и никто точно не знает что делается на земле. Если переживем будет очень хорошо». «26-го проходя в городе я с работы увидел что около садика на против клуба строителей толпа людей я подошел и увидел что там на дереве висит два человека с города один Яша Болек а другого я не мог установить прямо жутко стало и надпись за грабеж. Говорят, что они якобы воровали у расстрелянных крымчаков одежду. Я еще в жизни этого не видел».

Продолжение следует.

Эвальд РЫЧКО, преподаватель
ЕУВК «Гимназия им. И. Сельвинского».