МАЙОР запаса, настоятель церкви Святого мученика Меркурия Смоленского Академии войск противовоздушной обороны (г.Смоленск), участник боевых действий в ДРА и Анголе, член президиума Смоленской региональной общественной организации «Союз воинов-интернационалистов» Алексей (Алексий) ВЕЛИКОПОЛЬСКИЙ – частый гость Евпатории. С кем, как не с ним говорить о неисповедимости путей Господних…

«ДЛЯ многих ветеранов афганской войны церковь стала вторым домом. Сегодня в Украине до сорока бывших «афганцев» – священники разных конфессий. Трое из них в прошлом году были награждены Блаженнейшим Митрополитом Владимиром юбилейными орденами «1020-летие Крещения Киевской Руси», – отмечал председатель Украинского союза ветеранов Афганистана Сергей Червонопиский.

Только вряд ли об этом знали прохожие разных возрастов, во время траурных митингов в «афганском» сквере отвлекавшие отца Алексия от общения с товарищами по оружию: они смиренно просили благословения у батюшки, на скромной рясе которого горели в лучах солнца орден Красной Звезды и множество других почетных наград… Скорее людей как магнитом притягивала уверенность: «Вот таким должен быть любой православный священник». В церковь пришел сам, осознанно, но карьеру там не сделал. Часовню выстроил в память о погибших солдатах. Мальчишек-призывников опекает и наставляет. Весь – сердце, распахнутое навстречу ближнему...

– Алексей Юрьевич, как и почему боевые офицеры становятся священниками?

– Все очень просто. Служить Отечеству и служить Богу – понятия равнозначные. Отдаваться служению Богу – великая радость и честь. Священник – это не ремесло, не профессия, а особое состояние духа. Почему люди тянутся к одному священнослужителю, а другого сторонятся? Неспроста в Писании сказано: «Много званых – мало избранных». Если человек прочувствовал с помощью батюшки свой грех и его смятенная душа согрелась сочувствием, значит, к нему вернулись мир и спокойствие.

– Где вы служили в Афганистане?

– В 1415-м зенитно-ракетном полку 108-й Невельской дважды Краснознаменной мотострелковой дивизии, части которого фактически спасли от уничтожения Кабул и Баграм, знаменитое войсковое соединение. Это были первые годы войны. Я входил в Афганистан в ноябре 1981 года через Мазари-Шариф, через пустыню, через перевал Саланг своим ходом – и прямым ходом на Кабул. Был в должности начальника расчета ЗРК «ОСА» – прикрывал штаб армии в Кабуле, позднее наша батарея в Баграме принимала участие в огневом прикрытии аэродрома и боевых позициях 108-й мотострелковой дивизии, в мае – июле 1982 года участвовал в пятой Панджшерской операции.

В отдельном гвардейском парашютно-десантном 345-м полку, в состав которого входила и 9-я рота, служило немало моих приятелей. Смотрел фильм и сравнивал своих друзей-разведчиков с персонажами «9-й роты»...

Во время одной операции в провинции Парван мои товарищи из разведроты 345-го полка попали в жестокую переделку. Через Пандж¬шерское ущелье шли караваны противника со стороны Пакистана. Их брали в сухом русле реки, где пересекались выходы двух ущелий. Техника блокировала пути отступления, а пехота расстреливала оказывавших сопротивление моджахедов. Операция назначена, и вдруг в разведбатальоне нашей дивизии исчезает боец. Информация дошла до командующего 40-й общевойсковой армией, и операцию свернули. Однако по команде ВДВ в ущелье отправляют роту 345-го полка, а тут еще какой-то умник из пехоты решает выслужиться и тоже посылает на задание взвод! Ребят отправили не на задание, а на заклание. Первым погиб сержант из разведывательной группы, ему до дембеля оставалось всего ничего... Десантники знали, что там наши. Кричали, матерились, пускали красные ракеты, означающие «я свой!». В ответ на ракеты летели гранаты... Когда пальба стихла, выскочил рыдающий командир взвода: «Братцы, простите!..» Разве он учинил эту бойню? С той стороны могли появиться только «духи»!.. Война – это мерзость и грязь. Но, как ни странно, память сохранила об Афгане хорошие воспоминания...

– Служение Отечеству вы сменили на служение Всевышнему сразу после Афганистана?

– Нет-нет, что вы, на тот момент я был убежденным безбожником! Более того – членом партии. Вступил в КПСС в Афганистане. Вернулся оттуда в ноябре ¬1983-го, старшим лейтенантом (звание это получил в Баграме – аккурат в день своего двадцатипятилетия). Служил сначала курсовым офицером в училище, которое окончил, – Смоленском высшем инженерном училище радиоэлектроники войск ПВО Сухопутных войск (оно с 1992 года стало Военной академией войсковой ПВО ВС РФ имени Маршала Советского Союза А.М. Василевского).

– Боевой орден Красной Звезды где вам вручали, отец Алексий?

– О, с орденом все интересно получилось! Красная Звезда нашла меня через 27 лет после того, как я был к ней представлен. Все сложилось, скажем так, нетривиально… Но, значит, так и должно было произойти. Потому что получи я Красную Звезду вовремя, я бы не был сейчас священником… Все, кто имел боевые награды, могли поступать в военную академию без всяких конкурсов. Я закончил бы академию, наверное, стал бы полковником. И вряд ли прошел бы путь, который прошел без этой награды.

Но священником стал уже не старший лейтенант и коммунист. После службы в училище я служил еще в Прикарпатском военном округе, в Хмельницком. Оттуда меня направили в спецкомандировку в Анголу – еще там два с половиной года в боевых действиях участвовал. Так что меня помотало по свету.

Из Анголы я вернулся в Хмельницкий, в свою дивизию – Краснознаменную Дунайскую. И первое, что сделал, – сам покрестился. Затем детей окрестил. С женой мы обвенчались. Крестным моим стал в 1991 году чудесный человек – епископ Нифонт, нынешний митрополит Волынский и Луцкий. Он-то меня, безбожника, инженера по эксплуатации радиотехнических средств, и наставил на путь истинный, крестик золотой мне на грудь повесил и радовался тому, как ребенок! Началось становление меня как верующего человека. Я попал в новый, до того неведомый мир, где царит любовь, искренность, вера! Потом было еще много чего...

В 1992 году, в звании майора, я из Вооруженных Сил ушел, когда политики начали дележку: не просто армию – народы пытались поделить. Поступил в семинарию. Уже 18 лет, как в сане. И этому безмерно рад.

– Помимо всех своих непростых обязанностей вы еще терпеливо отвечаете на вопросы разных людей на сайте «Салаи, бача…». О чем чаще всего спрашивают священника-»афганца»?

– Спрашивают обо всем. О биографии моей, о смысле тех или иных православных праздников. О чудесах и вере. Является ли красивой сказкой жизнь после смерти. Мне, например, не нужно доказывать, есть Бог или нет. Одно время отвлекался от сайта, а недавно снова вернулся на его страницы.

– Спасибо, батюшка. Слава Богу, что вы вернулись. И на сайт, и с двух войн. А по Украине душа не тоскует, Алексей Юрьевич?

– Так мы же, народ, я уверен, остаемся единым целым! Я приезжаю в Хмельницкий – и меня встречают так, как будто я был в командировке и вернулся! Хотят или не хотят этого политики – люди России и Украины продолжают жить едиными интересами. «Дележки» окончательной не будет никогда. Как бы ни пытались ее осуществить «государственные мужи», несущие всякий бред! Политика, извините, – просто распутная девка. А носителем нравственности все равно является народ.

Беседовала Татьяна ДУГИЛЬ.